Ва алейкум салям ва рахматуллахи ва баракатух!
AnnaAisha87 писал(а):хадис "развлекайтесь серебром как пожелаете"
Наверное имеется в виду вот этот хадис из "Адабу-з-зифаф"/ЭТИКЕТ БРАКОСОЧЕТАНИЯ
СОГЛАСНО ПРЕЧИСТОЙ СУННЕ/ (151):
مَن أحبَّ أن يُحلِّقَ حبيبَهُ بحلقةً من نارٍ، فليُحلِّقهُ حَلقةً من ذَهَبٍ ، ومن أحبَّ أن يطوِّقَ حبيبَهُ طوقًا من نارٍ، فليطوِّقهُ طَوقًا من ذَهَبٍ، ومن أحبَّ أن يسوِّرَ حبيبَهُ سِوارًا من نارٍ فليطوِّقهُ طوقًا ( وفي روايةٍ: فَليُسوِّرهُ سِوارًا ) من ذَهَبٍ، ولَكِن عليكُم بالفضَّةِ، فالعَبوا بِها [ العَبوا بِها، العَبوا بها ].
«Тот, кто пожелал, чтобы на любимого[1] было надето кольцо из адского пламени, пусть наденет ему кольцо[2] из золота. Тот, кто пожелал, чтобы на любимого было надето ожерелье из пламени, пусть наденет ему ожерелье из золота. Тот, кто пожелал, чтобы на любимого был надет браслет из пламени, пусть наденет ему ожерелье (вариант передачи: пусть наденет ему браслет) из золота. А вам следует носить серебро ‑ тешьтесь им, [тешьтесь им, тешьтесь им]»[3].
________________________________________________
[1] Слово «любимый» может относиться как к мужчине, так и к женщине – точно так же, как иногда говорят «жертва», подразумевая как мужчину, так и женщину. Это явление – имена общего рода – хорошо изучено филологами. К тому же, в одном из вариантов хадиса со слов Абу Мусы ‑ если будет угодно Аллаху, мы вернемся к нему ниже – то же имя встречается в женском роде: «любимая».
[2] Имеется в виду обыкновенное кольцо – без драгоценного камня. – Ан-Нихайа.
Примечание автора: Кольцо можно носить и в ухе ‑ в этом случае оно служит в качестве серьги. Разумеется, запрет, изложенный в рассматриваемом хадисе, не может распространяться на серьги. Вместе с тем, известны хадисы, которые могут послужить основанием для аналогичного запрета на ношение серег, однако все они слабые. См. ниже с. 236.
[3] Этот хадис приводят Абу Давуд (2 / 199) и Ахмад (2 / 378). Хадис в форме марфу‘ приводится по следующему пути передачи: от Абд аль-Азиза ибн Мухаммада со слов Усаййида ибн Абу Усаййида аль-Баррада со слов Нафи‘ ибн Аббаса со слов Абу Хурайры.
Такой иснад следует признать хорошим. Всех передатчиков, упомянутых в иснаде, Муслим называет достоверными. Единственное исключение составляет Усаййид – однако его признает достоверным Ибн Хиббан. Известно, что со слов Усаййида передавали другие надежные передатчики. Кроме того, ат-Тирмизи в аль-Джана’из (1003) признал хадис в передаче Усаййида хорошим. Ряд авторов признавали хадисы со слов Усаййида достоверными, а аз-Захаби и аль-Хафиз высказывались в отношении него так:
«Он правдив».
Аш-Шаукани в Найль аль-аутар (2 / 70) признал иснад хадиса «бесспорным», у Ибн Хазма (10 / 83‑84) он назван «не подвергавшимся позднейшей обработке», аль-Мунзири в ат-Таргиб (1 / 273) утверждал: «У этого хадиса достоверный иснад».
Примечание автора: В передаче Ахмада (2 / 233) в иснаде к этому хадису за Усаййидом следует Зухайр ибн Мухаммад ат-Тамими. Вариант и дополнение к хадису приводятся по Ахмаду.
У Абу-ль-Хасана аль-Ихмими в Хадис (2 / 9 / 2) приводится еще одна передача этого хадиса ‑ в иснаде здесь за Усаййидом следует Ибн Абу Зи’б.
В аль-Муснад (4 / 414) этот хадис приводится также со слов Усаййида, но в передаче по другому пути. При этом делается оговорка такого содержания: Абу Муса или Абу Катада? – на этот счет есть сомнения. В той же передаче хадис приводит Ибн Адий (233 / 1), но передает его в сокращенном виде со слов Абу Катады, не высказывая в этой связи каких-либо сомнений. Хадис в этой же передаче приводит Абу Ну‘айм в Ахбар Исбахан (1 / 104‑105).
Позже ко мне в руки попала книга «Практические исследования на тему хадисов Пророка» (Дирасат татбикыййа фи-ль-хадис ан-набави), автором которой является один из ревностных сторонников ханафитской школы права. Он преподает хадисоведение в Дамасском университете. Автор книги демонстрирует в ней приверженность своему мазхабу и в ряде случаев совершает нападки на другие юридические школы. Свою задачу он видит в толковании разного рода текстов, приведенных здесь же в его исследовании, в духе ханафитского мазхаба. В этой работе автор оставляет без внимания целый ряд достоверных хадисов, поскольку по своему содержанию они не соответствуют линии его мазхаба, и, напротив, ничего не говорит о слабости других хадисов, так как по содержанию они совпадают с установками мазхаба ханафитов. Мы не будем анализировать все исследование, а рассмотрим лишь те его аспекты, которые имеют непосредственное отношение к предмету данного раздела, ‑ причем сделаем мы это в полном соответствии с требованиями хадисоведения и права. У нас возникли опасения, что некоторые студенты, не имеющие четкого представления о том, насколько далеко ушел автор книги от принципов научного подхода и объективности исследования, могут поверить его речам. Так, рассуждая на интересующую нас тему, автор открыто встал на сторону необразованного большинства. При этом он усомнился в правильности некоторых аргументов, приведенных в нашем исследовании – надеюсь, благословенном, если так будет угодно всевышнему Аллаху, ‑ так и не разобравшись в них, как следует. В конце своей работы он цитирует тот же хадис Абу Хурайры и заявляет:
«Рассматриваемый хадис вызывает подозрения, поскольку передается со слов Усаййида ибн Абу Усаййида аль-Баррада. Аль-Хафиз назвал его «правдивым», а хадис со слов «правдивого» передатчика не может считаться достоверным, так как в этом случае в отношении надежности передатчика у нас нет полной определенности».
На этот счет мы можем сказать следующее:
Во-первых: приведенная здесь цитата свидетельствует о низком уровне знаний автора – доктора хадисоведения – в этой науке вообще и в ее методологии в частности. Даже студенту, делающему первые шаги в хадисоведении, известно, что хадисы подразделяются на три категории: достоверные (сахих), хорошие (хасан) и слабые (да‘иф). И если в отношении передатчика говорят, что он «правдивый», и, следовательно, его хадис не может считаться достоверным, означает ли это автоматически, что данное сообщение следует признать слабым, подозрительным, как утверждает автор ‑ ведь между двумя этими категориями есть еще одна – хорошие хадисы?! Разумеется, нет. Но если кто-то настаивает на обратном, нам следует хорошенько разобраться, к какой категории относится хадис, передатчик которого назван «правдивым». Иначе мы многим рискуем – мы можем поступить с хадисом Пророка, да благословит его Аллах и да спасет, против всяких правил и вопреки реальному положению дел признать его слабым, тогда как на самом деле он достоверен! Внести ясность в этот вопрос мы сможем, обратившись к работам ученых, которые являются непререкаемыми авторитетами в нашей благородной области знаний. Ниже я привожу цитаты из сочинений двух выдающихся имамов – знатока и критика хадисов Шамс ад-Дина аз-Захаби и знатока хадисов аль-Хафиза Абу-ль-Фадля ибн Хаджара аль-Аскалани.
Первый во введении к своему сочинению Мизан аль-и‘тидаль фи накд ар-риджаль утверждает следующее:
«В отношении передатчиков, которые считаются приемлемыми, существуют такие категории определений:
а) «неопровержимый-довод», «неопровержимый-хранитель», «абсолютно достоверный», «надежный из надежных»;
б) «достоверный»;
в) «правдивый», «приемлемый» или «неплохой», «вызывающий доверие», «хороший передатчик», «пригодный передатчик», «средний шайх», «шайх-хороший передатчик», «правдивый – если будет угодно Аллаху», «условно пригодный» и другие».
Второй автор в своем сочинении Такриб ат-тахзиб, из которого уважаемый доктор и приводит оценку Усаййида как передатчика «правдивого», о категориях передатчиков говорит следующее:
«Третья категория: это те передатчики, по отношению к которым применяются определения: «достоверный», «мастер» или «неопровержимый».
Четвертая категория: к ней относятся все те передатчики, которым не хватает совсем немного для того, чтобы войти в третью категорию, ‑ такого называют «правдивым», «приемлемым» или «неплохим»».
Как видим, аз-Захаби относит «правдивого» передатчика к той же категории, что и «хорошего передатчика» или «шайха-хорошего передатчика».
Ибн Хаджар не противоречит аз-Захаби ‑ ведь если хадисы передатчиков третьей категории несомненно достоверны, то хадисы передатчиков четвертой категории должны считаться по меньшей мере хорошими. Как раз это и утверждал редактор издания аль-Ба‘ис аль-хасис (с. 118) Ахмад Шакир. К сожалению, рамки нашего исследования не позволяют привести слова Ахмада Шакира полностью, поэтому ограничимся лишь ссылкой на него.
Остается только догадываться, почему уважаемый доктор, прекрасно зная эту непреложную истину, скрыл ее от своих студентов. Не для того ли, чтобы убедить их в слабости хадиса, который по своему содержанию является мощным контраргументом и опровергает его ложные построения? Или все то время, которое он проучился, чтобы получить заветный диплом доктора, минуло впустую, и он так и не овладел азами науки. Хотя, в конечном счете, абсолютно не важно: знаком он с ними или нет!
Во-вторых: доктор заявляет, что иснад этого хадиса слабый. Но слабый хадис – это еще не приговор. Как и любой другой хадис, слабое сообщение может иметь альтернативные пути передачи, может получить подтверждение в виде шахеда – все это подробно изложено в Мусталах аль-хадис. И доктор конечно же знает об этом. Приводя хадис Абу Мусы ‑ это хадис, в котором есть слова: “…разрешено для женщин”, ‑ доктор дает понять, что все-таки владеет этой методикой. Ведь смог же он отыскать этот шахед для хадиса со слов Саубана – мы приведем его ниже в основном тексте работы. Как будет видно далее, по мнению большинства ученых иснад этого хадиса надежен, а сам хадис абсолютно недвусмысленно формулирует запрет на ношение цепочек из золота. Но что по этому поводу думает наш доктор? Он полностью проигнорировал этот хадис, так и не удосужившись процитировать его в своем исследовании. Более того, он даже не обмолвился и словом о том, что такой хадис вообще существует. Вместо этого, он привел хадис Риб‘и ибн Хираша, который, на мой взгляд, является слабым – речь об этом пойдет на сс. 258‑259. А хадис Асмы бинт Йазид, который я привожу в качестве шахеда (с. 237), он посчитал слабым, сославшись на то, что один из его передатчиков неизвестен. Но все это ‑ еще полбеды. Далее наш доктор утверждает следующее:
«Любой хадис, по поводу которого среди ученых возникает полемика, не может считаться вне подозрений и, следовательно, не может использоваться как доказательство в подтверждение чьего-либо мнения».
Как это понимать? Возможны лишь два варианта ответа на это вопрос. Либо наш доктор не знает о существовании хадиса Саубана ‑ но я далек от такой мысли. Либо он знает о нем, но полагает, что этот хадис следует отнести к той группе хадисов, о которой шла речь в его цитате. Но, в таком случае, что думает наш доктор по поводу суждений аль-Хакима, аль-Мунзири, аз-Захаби, аль-Ираки, признавших этот хадис достоверным? Неужели он настолько уверен в ошибочности мнения этих ученых, что отважился посчитать слабым хадис, который все они единодушно признали достоверным? Не думаю, что наш доктор хадисоведения имеет право на этакую дерзость, ‑ так может поступить лишь тот, кто признан непререкаемым авторитетом в этой области знаний. Неужели наш доктор признал хадис слабым лишь потому, что его содержание вступало в противоречие с установлениями мазхаба ханафитов и его собственной точкой зрения?! Если это правда, то нам следует ему напомнить: в науке так не поступают. Ну, а если он признал хадис слабым, руководствуясь при этом некими методологическими подходами, характерными для нашей отрасли знания, то тогда почему не пояснил, в чем именно видит слабость хадиса, достоверность которого подтверждена авторитетными учеными?! Вместо этого он растекается мысью по древу для того, чтобы доказать слабость двух других хадисов, что и так очевидно без доказательств.
Разве доктору, да еще и Дамасского университета, к тому же – юридического факультета не совестно быть автором такого низкопробного исследования?! Все жалобы обращаю к Аллаху, у Него одного прошу поддержки!
Но вернемся к полемике по поводу содержания рассматриваемого хадиса.
Кто-то может сказать: этот хадис адресован лицам мужского пола и не касается женщин. Но мы убеждены в обратном, и вот почему:
Во-первых: в арабском языке имя, образованное по той же форме, что и имя «любимый» (хабиб) в хадисе, может быть использовано применительно как к мужчине, так и к женщине – это отметил Ибн Хазм в аль-Мухалла (10 / 84). Правда сам Ибн Хазм полагал, что рассматриваемый хадис имеет отношение исключительно к мужчинам, и при этом ссылался на другой хадис, разрешающий женщинам носить изделия из золота. Ниже мы приведем два других аргумента, которые опровергают мнение Ибн Хазма. К тому же, на наш взгляд, разрешающий хадис, на который ссылался Ибн Хазм, формулирует норму в общем, и два других хадиса, которые приводятся далее в основном тексте нашей работы, являются по отношении к нему хадисами специальными и, следовательно, имеют преимущество перед ним. Если бы Ибн Хазм, как я, признал эти два хадиса достоверными, между ним и мною не было бы никаких противоречий. Ниже мы подробней остановимся на том, почему оценка Ибн Хазмом этих двух хадисов кажется нам ошибочной.
Во-вторых: в хадисе упоминаются золотые браслеты и ожерелья. Известно, что все эти предметы являются женскими украшениями, а не мужскими, – по крайней мере, в те времена. Таким образом, исходя из содержания хадиса, можно прийти к выводу о том, что текстуально в нем подразумеваются как раз женщины, а не мужчины. И уж подавно этот запрет распространяется на мужчин.
В-третьих: в хадисе говорится, что если упомянутые в нем изделия изготовлены из серебра, а не из золота, то они считаются дозволенными. Если бы в тексте хадиса подразумевались мужчины, такой тезис был бы мало вероятен. Он не приемлем для тех, кто полагает, что золотые изделия дозволены исключительно женщинам, ‑ поскольку серебро, по их мнению, считается запретным для мужчин точно так же, как золото. Таким образом, рассуждая от противного, мы пришли к тому же выводу ‑ в хадисе имеются в виду женщины, и это очевидно.
Существует мнение, что данный хадис является отмененным, ‑ подробно на этом мы остановимся ниже, если Аллаху будет угодно. Пер. Д. Хайруддин.